Валид Амиров — герой СВО, чье мужество и скромность должны быть примером для многих.

Мы встретились в небольшом кафе, и он зашел без лишнего шума, спокойно поздоровавшись, он сел напротив.

Он говорил просто и сдержанно, и лишь спустя несколько минут стало понятно, что за этим спокойствием скрывается целая жизнь, которой были и боевые испытания, и моменты, когда силы на исходе, но он не мог остановиться.

Орден Мужества и другие боевые награды на его груди — лишь малая часть той истории, которую он несёт в себе.

Снайпер, разведчик, человек, прошедший через огонь и бомбёжки, он не считает себя героем. В его рассказе нет громких слов. Он вспоминает, как сутками выжидал в засаде, как выводил группу из окружения, как под миномётным обстрелом нёс раненого товарища. Все эти эпизоды словно кадры из фильма, но для него это реальность, часть жизни, которую он не очень то и любит вспоминать.

Валид Амиров родился в селе Рубас Дербентского района. Окончив местную школу в 1996 году, он отправился служить в армию. После срочной службы в Ленинградской области, Валид вернулся в родное село, помогал родителям — отец был пенсионером и работал лесником, а мать оставалась дома.

Позже Валид поступил в Институт мировой экономики в Дербенте, но его жизненный путь вновь привел его в армию. Он оказался в рядах ФСБ России, служил в Чечне, обучая бойцов и подготавливая их к сложным условиям боевых действий. И когда началась специальная военная операция, Валид, уже находившийся на пенсии, не смог оставаться в стороне.

Он понимал, что его опыт и знания могут помочь стране, и решил вновь надеть военную форму, несмотря на возраже-ния семьи.

Разведка — это не случайность

-Я понимал, что y меня есть знания, есть опыт, который может спасти чьи-то жизни. Я знал,  как воевать, как правильно подготовить людей.

Тогда еще сказал себе: «Ты можешь быть полезен».

Жена, мать, брат — вае были против. Но они видели, что я не успокоюсь. Я поехал в Москву и заключил контракт.

К тому времени он успел выдать старшую дочь замуж, и теперь у него есть внук. Средняя учится в техникуме, младшая еще в школе.

-Супруга плакала, когда узнала, что я ухожу. Я сказал ей: «Теперь ты и за мужчину, и за женщину. Следи за младшими».

Сначала он готовил новобранцев за 28 дней обучил 320 человек.

Среди них были те, кто оружие в руках не держал. Когда командиры увидели его работу, забрали в разведку — знали, что человек с таким опытом в бою незаменим. Так он оказался в Кантемировской дивизии.

Первый бой: восемь дней в окружении

-Это было 5 октября 2023 года. Мы пошли в разведку. Нас было шестеро во главе с командиром взвода. Мы выполнили задачу, но выйти не смогли — начался штурм.

Наш командир лейтенант Курапов скомандовал: «Окапывайтесь». На следующее утро он погиб. А отряд оказался в окружении. Восемь дней мы держались.

Спереди противник, сзади — наши штурмо-вали. От дыма ничего не было видно, только слышались взрывы. Кассетные бомбы падали рядом.

Амир получил контузию. Связь была обрывочной, но выход на своих они все же нашли.

-Нас вывели под прикрытием авиации и артиллерии.

И мы вытащили тело своего командира Михаила Курапова…

 

Плечо товарища

-Если раненые оставались, мы не уходили, пока не заберем. Был случай, когда развед-группа начала отходить, а Валид остался в кустах — рация разрядилась, позвать никого не мог.

-Меня искали криками. Товарищ кричал: «Амир! Амир!» Там нужно обращаться только позывными. «АМИР» — мой позывной.

Боец, сильно рискуя жизнью, кричал так громко, что, возможно, нас слышали и противники.

Ползком он добрался до своих.

-Меня не бросили. Вот это и есть — плечо товарища.

Интуиция, терпение, точность

Ему поручали сложные задачи — работа под носом у противника, передача координат, сопровождение саперов.

-Мы знали, что если нас заметят, обратного пути может не быть. В разведке важна не только подготовка, но и интуиция. Иногда меня отправляли в одну точку, а я выбирал другую. Просто чувствовал: не надо там сидеть. Один раз ушел — через пять минут на мое место упала кассетная бомба. Самым тяжелым было противостояние вражеским снайперам. Они целились нашим в горло. Почему — не знаю. Но… даже перевязки не помогали…

Последнее задание

-Я помню всех своих товарищей. Вечная память тем, кого уже с нами нет. Особенно остался в памяти тот день…

Мы с товарищем рядовым Андреевым, позывной «Тамер», в последний раз шли на задание. Он вдруг улыбнулся и как бы между делом бросил:

— Ну что, завещание напи-сал?

-Конечно, -подыграл я. Только не жене, а брату. А ты?

— А я не стал никому говорить, что на этот раз будет очень тяжело… -он усмехнул

Через пару часов его не стало. А Валида отбросило ударной волной на 15-20 ме-тров.

— Минут двадцать я не приходил в сознание, получил тяжелую контузию. Ногу разорвало.

Товарищи тащили его четыре километра, трижды кололи обезболивающее, хотя его можно было колоть только раз в сутки.

-Я говорил: «Не двигайте меня, не могу больше». Они отвечали: «Терпи, потом спасибо скажешь».

«Ты еще в футбол у меня играть будешь…»

Когда его привезли в Москву, доктора сначала не давали гарантий, что он снова будет ходить. Но врач Главного военного госпиталя имени Бурденко профессор Дмитрий Олегович, осмотрев его, уверенно сказал: «Погоди, ты у меня еще в футбол играть бу-дешь».

-Я засмеялся, но он сдержал слово. До сих пор иногда звоню ему, благодарю за то, что по крупицам собрал мне ногу.

Он долго восстанавливался — полтора года реабилитации, и до сих пор этот путь не окончен. Сейчас оформляет инвалидность, но не остается в стороне от СВО — встречается с ребятами, говорит с молодежью.

Мы попрощались. Он не стал говорить громких слов, но я видела, о чем он думает.

О тех, кто еще там. О тех, кто возвращается, кто ждет новостей, кто сражается за жизнь в госпиталях.

-Главное — не забывать,-сказал он негромко. -Мы — единая страна, и наша сила в этом. Дай Бог, чтобы все скорее закончилось, чтобы ребята вернулись к мирной жизни.

Но мы всегда будем помнить тех, кто ковал Победу тогда и кто приближает ее сейчас. В этом году 80 лет нашей Великой Победе. Значит, мы обязаны быть достойны тех, кто сражался за Родину.

Джамиля Хафиз