Шёл июль 1942 года. Немецкие захватчики отчаянно рвались на юг: в Азербайджан, к бакинской нефти. Они уже оккупировали Прибалтику, Украину, Белоруссию. Бои шли у Ростова. Немецкие войска заняли большую часть Кубани и Северного Кавказа.
Сорокалетнего Абая Абаева вызвали в Дербентский военкомат. В общине его называли Эбеи, кук Захарьё Губеи. У него на то время было пятеро детей, одним из которых был я. Старшему сыну было 14 лет, младшему – только шесть месяцев. У дверей военкомата гудела толпа, призванных в Красную Армию. Абая на улице ждала жена Бильго. У нее на руках был маленький Ешуа, а рядом трёхлетний мальчик, цепко державшийся за подол платья матери. Время было очень тревожное. Закон: «Всё для фронта, всё для победы!» сурово отражался на всех, поблажек не было никому. Во дворе формировался батальон. Он состоял из людей, которые никогда не держали в руках оружие.
Через несколько дней. воинский эшелон увёз новоиспеченного бойца Красной Армии Абая Абаева в кипящую бездну войны. Перед отъездом он сказал матери: «Дедей ме (мама), смотри за детьми. Я не знаю, вернусь или нет». И ушёл. Словно пьяный, закрыв лицо руками, он шел, тяжёлой походкой, не зная что ждет его впереди. Мама за несколько дней поседела, ведь у нее на руках осталось пятеро детей. К тому же, бабушка Овгоиль заболела и не вставала с постели.
В знойном августе 1942 года мой отец, вместе с оставшимися в живых товарищами, попал в плен. Абай был ранен в бедро. Чтобы не занести инфекцию, он обрабатывал рану мочой. Сжав зубы от боли, терпел молча и не стонал. Иначе его бы сразу расстреляли. Среди двухсот пленных, попавших в окружение, были лезгины, кумыки, азербайджанцы и только один еврей. Немцы искали евреев. Отец назвался Бабаевым – азербайджанцем. Он прекрасно владел азербайджанским языком. Его никто не выдал. У каждого была своя беда: плен и унижения, насилие и смерть, бессилие и ярость. Абай побывал в нескольких лагерях. Вместе с другими военнопленными он попал на работу к богатому румыну, который был генералом.
Шёл 1944 год. Сталинград, Курская дуга. Немцы отступали….
Отец рассказывал потом, после войны, что он работал на виноградниках в Румынии. Однажды утром «Баба» (так называли отца), увидел хозяина в генеральских лампасах, надевающего на голову тфилин. Сердце отца ёкнуло, он заплакал и сказал, обливаясь слезами: «Шма Исраэль, Адонай Элоэну, Адонай эхад!». Остолбенев, генерал молча смотрел на своего работника. Потом они долго разговаривали и генерал поинтересовался, откуда он знает еврейские молитвы. Будучи еще ребенком, родители отдали Абая изучать Тору и иврит. Его отец — Захарьё Губеи, был мелким купцом. Средств на обучение сына он не жалел. Генерал накормил отца, одел, обул, но страшно боялся, вдруг кто-нибудь узнает, что он и его рабочий – евреи.
Шла битва за освобождение Румынии. Однажды генерал уехал на машине и больше ни разу не появился в своей усадьбе. А немцы гнали пленных дальше: пинали ногами, били прикладами автоматов, убивали больных и истощённых.
Красная Армия освободила пленных, но радоваться было рано. Начались бесконечные проверки, допросы, издевательства. На допросе в НКВД Абай объяснял: «Я был ранен. У нас закончились патроны, а немецкие танки шли лавиной, мы ничего не могли сделать против них. Я еврей, разве я хотел попасть в плен, в лапы к немцам?». Но приговор был очень суров. Его ждали 10 лет ссылки в трудовом лагере.
Его жена Бильго – Гегей, которая с детьми ждала его дома в Дербенте, в конце сентября 1942 года получила извещение, где было написано, что Абаев Абай, рядовой Красной Армии, боец 214-го стрелкового полка, пропал без вести. Ее как кипятком облили… Эта была страшная новость. Как прокормить детей? Они болели один за другим. Свекровь, мать Абая, лежала парализованная, поэтому надеяться нужно было только на себя. Бильго умела шить, к ней часто обращались за помощью. Семья голодала. За буханку хлеба пришлось отдать ковёр. Захар, старший сын, работал на консервном заводе шофером. Зная как тяжело матери, он увёз ящик селёдки и один килограмм сахара. За это его арестовали, дали 15 лет. Мать решила продать дом, чтобы спасти сына от тюрьмы. «Беда не приходит одна»,- говорят в народе. Дом она продала, но деньги украли. Вот такие испытания выпали на долю моей мамы.
Как жить? Как поднимать детей? Помощь пришла от Зарбаила – племянника бабушки. Молодой красавец с роскошной копной курчавых волос сделал ей предложение. Это было спасением для детей.
Война закончилась, Абай добился пересмотра своего дела и в 1946 году приехал домой. Но ни дома, ни семьи он не нашёл. Жену искал долго. Совсем не такой он себе представлял эту встречу, находясь долгие годы на войне, потом в плену, потом в трудовом лагере. Перед ним стояла чужая женщина, притом беременная. Люди говорили ему гадости о его жене, но он понимал, что виновата в его трагедии проклятая война.
«Я вернулся с войны, но не нашёл ни детей, ни жены, ни дома. Мама не вышла меня встречать – она умерла. Будь проклята эта война!».
Но жизнь продолжалась. Абай создал другую семью, прожил до 82 лет. В новой семье у него родилось три сына, но забыть свою первую любовь он не смог. До конца жизни проклинал войну. Когда на экраны вышел фильм по книге Константина Симонова, отец плакал и говорил: «Это про меня. Это я там был, это нас немцы догоняли на танках, догоняли и давили… Проклятая война».
Зимро Абаев.
От редакции: Абаев Абай, 1900 г.р.,22 мая 1942 года был взят в плен на Украине возле города Лозовая Харьковской области и отправлен в лагерь №3 «Независимость» в Галац, располагавшийся на территории Румынии. Освобожден советскими войсками в августе 1944 года.
