Все эпидемии когда-то завершаются. Пройдет и нынешнее нашествие коронавируса, оставив после себя множество человеческих трагедий, огромные экономические потери, вынужденные перемены в привычном образе жизни, геополитические и мировоззренческие сдвиги, так или иначе затрагивающие нас всех и каждого в отдельности. Хотя до конца и даже до пика эпидемиологического кризиса пока далеко, никогда не рано задуматься о том, какие его итоги мы были бы готовы принять как относительно «хорошие», и какие мы считали бы однозначно «плохими». Какие издержки могут восприниматься как неизбежные потери, а какие — как результат субъективных ошибок и управленческих просчетов в борьбе с пандемией?

Иными словами, полезно уже сегодня подумать о том, как определить условные KPI (Key Performance Indicators — ключевые показатели эффективности) для человечества в противостоянии с коронавирусом. Разумеется, представления о «приемлемом ущербе» быстро меняются по мере распространения вируса и роста масштабов пандемии — то, что казалось абсолютно неприемлемым и даже невозможным еще месяц назад, сегодня воспринимается как печальная реальность.

Понятно также, что условные KPI будут разными для различных стран и регионов планеты — хотя бы потому, что цена человеческой жизни отнюдь не едина для всех цивилизаций, обществ и политических систем в мире. Тем не менее, попытаемся представить ту совокупную цену, которую придется заплатить за победу над пандемией, и те практические уроки, которые глобальный социум обязан выучить в ходе борьбы с COVID-19. При каких итогах пандемии будущие историки смогут, не кривя душой, заключить, что в 2020 г. человечество с честью выдержало испытание коронавирусом?

Продолжительность

Одним из критериев успеха человечества в борьбе с пандемией, конечно же, остается ее продолжительность. Чем скорее мы справимся с COVID-19, тем лучше. Далеко ли еще до точки глобального перелома? Оценки экспертов варьируются в очень широких пределах. Оптимисты полагают, что глобальный пик заболеваний будет достигнут уже в начале лета или даже в мае, а потом динамика новых заболеваний постепенно пойдет на спад. Пессимисты считают, что пандемия в лучшем случае продлится не менее двух лет, а в худшем — вообще никогда не закончится, превратившись в постоянный фактор нашей жизни, подобно сезонным эпидемиям обычного гриппа.

Длительность активной фазы пандемии зависит, главным образом, от трех факторов. Во-первых, от сроков разработки, клинических испытаний и массового производства эффективной антивирусной вакцины. Во-вторых, от успеха в предотвращении массового распространения заболевания в странах и регионах, пока слабо затронутых пандемией (Африка, Южная Азия, Ближний Восток, Латинская Америка). В-третьих, от эффективности мер поддержания карантина и самоизоляции в странах, где пандемия, судя по всему, приближается к точке перелома. Ну и, конечно, от успеха в предотвращении повторных вспышек в странах, где число инфицированных пошло на спад (Восточная Азия, Иран).

На чудодейственную антивирусную вакцину в ближайшие месяцы рассчитывать не стоит. Исходя из этого, глобальным успехом можно будет считать следующую динамику войны с COVID-19: (1) выход на глобальный пик заболеваний к середине лета, (2) подавление основных центров пандемии зимой-весной будущего года (после появления вакцины), (3) завершение борьбы с отдельными очагами — на протяжении 2021 г. Таким образом, война с пандемией завершится в течение ближайших двенадцати-восемнадцати месяцев, хотя какие-то точечные операции по купированию вероятных рецидивов будут продолжаться и позднее.

Этот график наступления на коронавирус предполагает, что в Европе и в США пандемия достигнет своего пика не позже начала-середины мая, «догоняющие территории» (Турция, Бразилия, Россия и др.) выйдут на плато по заболеваниям в среднем примерно на месяц позже нынешних «лидеров», а в таких густонаселенных странах как Индия, Нигерия, Индонезия, Бангладеш, Пакистан или Египет мы вообще не увидим экспоненциального роста числа заболевших, наблюдавшегося в Европе и в Северной Америке. Способность государств глобального Юга уберечься от взрывообразного развития пандемии является произвольным допущением, но данное допущение пока подтверждается слабой динамикой роста числа инфицированных на Юге.

Жертвы

По этому вопросу также нет единства мнений даже в экспертном сообществе, причем разброс в оценках весьма велик. Одни ссылаются на опыт Китая и других стран Восточной Азии, полагая, что и в других регионах планеты распространение вируса можно успешно ограничить принятием жестких карантинных мер, а уровень смертности вполне реально удержать на уровне Китая (5%) или даже Южной Кореи и Японии (около 2%). Другие подвергают сомнению возможность переноса «восточноазиатской модели» в другие регионы мира, выражают недоверие к официальной китайской статистике, а в своих прогнозах среднемировых уровней смертности призывают больше ориентироваться на показатели таких стран как Испания (10%), Франция (11%), Италия и Великобритания (13%).

Пока что ни первая, ни вторая точка зрения не была окончательно опровергнута наблюдаемой динамикой заболеваний. И все же текущая динамика дает больше поводов для тревоги, чем для надежд. Причем тревогу вызывает не столько количество инфицированных (более 2,350 млн на 19 апреля), сколько растущие показатели смертности (162 тыс.). Среднемировые индикаторы смертности (7%) существенно превышают китайские, не говоря уже о японских и южнокорейских. В случае распространения пандемии на регионы глобального Юга, с его неразвитой системой общественного здравоохранения и многочисленными вооруженными конфликтами, эти показатели, вероятно, будут расти с увеличением числа заболевших и нагрузки на медицинскую инфраструктуру. В Алжире, например, показатель смертности уже превышает 15%, хотя не очевидно, что Алжир представляет собой корректную модель для всей остальной Африки.

Учитывая уже обозначившиеся «среднемировые» показатели и базируясь на обозначенной выше динамике географического распространения пандемии, относительным успехом можно было бы считать способность удержать общее число инфицированных в пределах 10 млн человек при уровне летальных исходов в 5% (что ниже нынешнего среднемирового уровня на 2%) или в пределах 500 тыс. в мире. То есть общим успехом человечества был бы общий рост числа инфицированных и умерших не более, чем в четыре раза по сравнению с показателями на середину апреля.

Андрей Кортунов,
К.и.н., генеральный директор и член Президиума РСМД, член РСМД